Создателем новой Империи был Сын Неба У‑ди (140‑87); подобно Ши‑хуану он лично инспектировал провинции и выслушивал жалобы подданных. Чиновники отныне отбирались через открытые для всех экзамены, и каждый мог стать уездным начальником и даже министром. Командующий Северной Армией Вэй Цин был сыном рабыни – война уравняла простолюдинов и благородных. Гунны, хозяева Степи, были страшной силой, и, чтобы отбросить их и направить их нашествие на запад, нужна была сила Империи, основанной на равенстве. Сотни тысяч солдат сражались на фронте в тысячи ли, пытаясь изгнать гуннов за Великую Стену. Это была битва людей с кентаврами – ведь гунны были неотделимы от своих лошадей; они рассыпались по степи, исчезали и внезапно появлялись, со всех сторон осыпая врагов свистящими стрелами. Страшные луки гуннов били на 400 метров, и стрелы пронзали латы навылет. Китайские армии уходили в степь и не возвращались:

Над полем боя солнца диск взошёл,

Опять на смертный бой идут солдаты,

Здесь воздух неподвижен и тяжёл,

И травы здесь от крови лиловаты…

– писал тысячу лет спустя великий поэт Ли Бо.

Император У‑ди искал союзников среди враждебных гуннам степных племён; он знал, что далеко на западе живут неподвластные гуннам юэджи – и отправил к ним своего посла, гвардейского офицера Чжан Цяня. Чжан Цянь должен был пройти многие тысячи ли по степям и пустыням, пробраться мимо гуннских кочевий и достичь мест, где заходит солнце. Это была почти неисполнимая задача, Чжан Цянь был вскоре захвачен в плен гуннами, обращён в раба и десять лет доил коз для своих хозяев. Потом ему удалось бежать, и он пошёл по пустыне на запад – он пытался во чтобы то ни стало выполнить поручение государя. Он преодолел покрытые снегом перевалы и неожиданно увидел перед собой ДРУГОЙ МИР  : широкие реки и многолюдные города с храмами и дворцами. Он был потрясён: ведь китайцы считали, что города и храмы есть только в Поднебесной, а там, на западе – только пески и горы. В этом другом мире росли невиданные деревья, там были пряности и виноград – и, что особенно заинтересовало гвардейского офицера, – там выращивали прекрасных лошадей, столь необходимых для борьбы с гуннами. Чжан Цянь заключил договор с вождём юэджи и пошёл по пустыне назад – и снова был захвачен в плен, снова бежал и, в конце концов, вернулся в столицу Чанъань. Он доложил императору о существовании другого мира – и император У‑ди приказал своим генералам пробить коридор между двумя мирами. В 102 году знаменитый полководец Ли Гуан‑ли с 60‑тысячной армией прорвался через принадлежавшую гуннам пустыню и открыл дорогу на запад – впоследствии эту дорогу стали называть Великим Шёлковым путём.

С этого времени на Великом пути «один караван не выпускал из виду другого». На запад шли верблюды гружёные шёлком, железом, лаковыми изделиями; на восток везли стекло, пряности, косметику и гнали породистых лошадей. «Небесные кони», приумножившиеся на конских заводах Поднебесной, позволили отбросить гуннов далеко от Великой Стены, и северные области Китая превратились в цветущий край, новую родину для сотен тысяч переселенцев. Был снова завоёван южный Китай, и ханьские знамёна развивались повсюду – от хмурых утёсов Кореи до цветущих долин Вьетнама. Могущество Империи, казалось, не знало границ: полмира лежало у её ног, а остальная половина присылала посольства с дарами. Сын Неба У‑ди принимал послов в пышном одеянии, облокотясь о нефритовый столик; дворцовые фонтаны наполнялись вином, а на деревьях развешивали куски жареного мяса. Для развлечения послов был вырыт огромный пруд Кунминчи, посредине пруда находился каменный кит, который ревел и бил о воду хвостом. Картина величия и могущества дополнялась сказочными деталями и врастала в память потомков как блестящая феерия Великого Прошлого. Память снова и снова возвращалась к этому прошлому в тягостном и томном раздумье: