Древние Боги
|
||
Но когда речь идет о
генезисе этих человеческих закономерностей, даже говорить об их
"отличии" от высшей нервной деятельности животных было бы
недостаточно и неопределенно. На деле то было появлением врага, противника у
первой сигнальной системы. Организм стал производить действия, не диктуемые его
собственной сенсорной сферой. Следовательно, он не стал производить действий,
диктуемых этой его собственной сенсорной сферой. Последние в этот момент
подавлены, поражены. Долго, очень долго
вторая сигнальная система была всего лишь таким фактором, управляющим
некоторыми действиями, целыми цепями действий, вторгаясь там и тут в поведение
ранних людей. Она отвоевывала все более обширные поля у первосигнальной
детерминации поведения. А неизмеримо позже она приобрела знаковую функцию,
слова и системы слов стали нечто означать и значить, в том числе
"заменять" первосигнальные раздражители. Но мало расчленить
историю второй сигнальной системы на эти два столь глубоко различных этапа.
Хоть такое расчленение и важно и трудно, все же самое трудное -исследовать и
объяснить, как же именно одно явление превратилось в другое. Этим мы и должны
заняться ниже. Сначала подведем итог
сказанному. У порога истории мы находим не "надбавку" к первой
сигнальной системе, а средство парирования и торможения ее импульсов. Только позже это станет
"надбавкой", т.е. отрицанием отрицания. Важным шагом к такому
преобразованию служит превращение интердикции в суггестию, хотя последняя и
лежит еще в рамках инфлюативного этапа второй сигнальной системы. Суггестия
становится фундаментальным средством воздействия людей на поступки и поведение
других, т.е. особой системой сигнальной регуляции поведения. Эта нейрофизиологическая
система взаимного оттормаживания и побуждения тех или иных действий
предшествует возможности возникновения общественных отношений и общества, но в
то же время может рассматриваться как первичная завязь общественных отношений. Как мы выше
констатировали, суть этой системы в том, что она побуждает индивида делать
что-либо, что не диктуется собственными сенсорными импульсами его организма.
Причем она явно и далеко выходит за пределы имитативного побуждения, присущего
и животным. В этом смысле она уже антибиологична. Вот каков корень у
закономерности экономического поведения первобытных людей. Как видим, он уходит
в наидревнейшую глубину истории. Мы находим там не деятельность одиночек,
оббивающих камни, которой так злоупотребляют многие авторы для объяснения
начала истории, а прежде всего отношения людей – отношения столь непохожие на те,
какие кажутся единственно нормальными этим авторам. История первобытного
общества в его нормах, обычаях несла еще долгие последствия указанной начальной
системы человеческих взаимодействий – даже тогда, когда появились и развились
следующие, более поздние формы речевого общения. То были антибиологические
отношения и нормы – отдавать, расточать блага, которые инстинкты и
первосигнальные раздражители требовали бы потребить самому, максимум – отдать
своим детенышам либо самкам. |
||