Древние Боги
|
||
Это диффузное
звукоиспускание, вызывая неодолимым (роковым) образом имитацию, парировало
"интердикцию I". Оно не имело никакого иного биологического
назначения. Оно лишь освобождало какое-либо действие от примитивного
"нельзя" -снимало запрещение. Можно сказать: оно запрещало запрещать
– что и было самым первым проблеском гоминизации животного. Следующим шагом не могло
быть ничто иное, кроме отрицания и этого отрицания. Диффузный комплекс звуков
теперь делится на два, составляющих оппозицию друг другу по характеру
артикуляции, или звукоиспускания. Каждый из двух остается внутри в высокой мере
диффузным. Однако дифференциация между ними настолько определенна, что один
способен служить тормозной доминантой и сигналом интердикции, т.е. неким
физиологическим "наоборот" в отношении другого. Мы не можем пока
знать, обеспечена ли эта бинарная оппозиция физиологической противоположностью
звуков при вдыхании (инспирации) и выдыхании (экспирации) или достигнутой
несовместимостью некоторых приемов артикуляции согласных. Так или иначе, в этом
раздвоении "противная сторона" обрела средство парализовать,
затормаживать то самое ("интердикцию II"), чем на предыдущем этапе
парализовали ее собственное тормозящее устройство – "интердикцию I".
Если угодно, пусть назовут это средство "интердикция III", однако
такой новый термин был бы излишен, так как мы лишь раскрыли теперь генетическое
содержание понятия "суггестия". Впрочем, в поисках
поясняющих слов можно было бы обозначить, хотя и неточно, три описанных ступени
тремя терминами из современного языка, следовательно, несущими сейчас
существенно иной смысл: I "нельзя", II "можно", III
"должно". Последнее и есть прескрипция. В этом случае партнеру
("противнику") предписывается, или навязывается, не нечто внутренне
неопределенное, каково "звукоиспускание вообще", но нечто имеющее
определенность внутри данного качества. Можно расположить эти три явления
филогенетически, как относящиеся к истории дивергенции неоантропов с палеоантропами.
I. "Интердикция I" есть высший предел нервных взаимодействий между
особями еще в мире палеоантропов. II. "Интердикция интердикции"
("интердикция II"), т.е. самооборона, есть характерное нервное
взаимодействие в механизме самой дивергенции: взаимодействие между Homo sapiens
и Troglodytes. III. "Интердикция интердикции интердикции" есть
перенесение отношений, характерных для дивергенции, в мир самих неоантропов – в
плоскость взаимодействий между особями и группами Homo sapiens. В этом последнем
случае потенциал дальнейших осложнений безграничен. По-видимому, надлежит
думать, что два оппозиционных звуковых комплекса вполне реципрокны: каждый
может служить тормозной доминантой в отношении другого. Но нет причин думать,
что в той или обратной роли один комплекс нейрофизиологически был закреплен
лишь за одними особями, второй – за другими. С чисто биологической точки зрения
все неоантропы могли бы пользоваться попеременно, т. е. в равной мере, обоими
противоположными звуковыми комплексами для обеих противоположных функций.
Однако, возможно, это не было так: мы находимся где-то у истоков бинарной, или
дуальной, группировки людей, т.е. за частью их закрепляется в активной функции
один комплекс, за частью -второй. Это можно уподобить математическим положительному
и отрицательному знакам или противоположным электрическим зарядам. Сейчас нам
важно лишь то, что у этого закрепления нет ни малейшей биологической, в
частности нейрофизиологической, детерминированности: детерминирован лишь сам
факт оппозиции, восходящий к полярности возбуждения и торможения. Но в
предлагаемой схеме мы уже имеем дело с начатком "языковых", или
"культурных", оппозиции, каковые могут быть в дальнейшем сколь угодно
обширными и множественными без всякого дальнейшего развития этой нейрофизиологической
основы. Следует только помнить, что они никогда не могут существовать без нее. |
||