«Существование
четкой культурной традиции, современной культуре „охотников из Кловиса“, но
расположенной на расстоянии более 5000 миль к югу, не вписывается в теорию,
согласно которой североамериканские охотники на крупную дичь были единственным
источником миграции населения в Южную Америку. Очевидно, культура „охотников из
Кловиса“ является лишь одной из нескольких региональных традиций».
Работа
Анны Рузвельт и ее коллег, естественно, попала под огонь критики. Звучали
обоснованные сомнения в датировке наиболее раннего периода заселения пещеры,
так как существующие научные методы, по всей вероятности, еще недостаточно
точны для того, чтобы провести четкую временную границу между самыми нижними
слоями и теми, которые расположены чуть выше. Если мы займем консервативную
позицию в вопросе хронологии и перенесем дату первого заселения Каверна да
Педра Пинтада к периоду около 8500 года до н. э., эта находка по-прежнему будет
представлять значительный интерес, но не нанесет сокрушительного удара по
теории о первичности культуры «охотников из Кловиса». Сделав разумную скидку по
времени на исследование континента и развитие нового жизненного уклада для
обитания в дождевых лесах бассейна Амазонки, мы можем прийти к выводу, что
находки Каверна да Педра Пинтада являются сильным аргументом в пользу более
раннего заселения Южной Америки, но сами по себе вряд ли могут служить
окончательным доказательством.
След от «Дыры в стене»
Еще
более смелые гипотезы выдвигались в связи с раскопками древнего стойбища Педра
Фурада («Дыра в стене»), расположенного посреди засушливой, поросшей колючим
кустарником равнины в северо-восточной Бразилии. Здесь глубокая каменная стенка
была раскопана французским археологом Ньедом Гуидоном и итальянским археологом
Фабио Паренти в течение десяти лет, начиная с 1978 года. Они углубились в
основание каменной стенки более чем на 60 футов и добыли около 600 орудий из кварцита
вместе с остатками древесного угля из «очагов», датируемых периодом около 50
000 лет до н. э.
Учитывая последствия принятия этих необыкновенных датировок,
едва ли можно удивляться тому, что их достоверность стала предметом жаркой
дискуссии. Вопросы распадались на две главные группы: (1) являются ли куски
кварцита, обнаруженные в большом количестве, артефактами человеческого
происхождения или «геофактами», сформированными под воздействием природных процессов;
и (2) являются ли древесные угли, составлявшие основу для радиоуглеродных
датировок, остатками очагов или природных пожаров в зарослях кустарника? Если
скептицизм по поводу одного из этих вопросов окажется оправданным, значит, нет
никакой археологии, которую можно было бы обсуждать. Если реальность
археологических находок подтвердится, они все же могут оказаться не такими
древними, как считают Гуидон и Паренти, так как вердикт радиоуглеродной
датировки может обернуться против них.
Почти так же, как это случилось позднее в Монте-Верде, группа
видных археологов посетила Педра Фурада в декабре 1993 года. Однако здесь
результаты были иными, так как посетителей не удалось убедить в подлинности
совершенного открытия. Наиболее существенная критика исходила от Дэвида
Мельтцера из Южного методистского университета в Далласе, Джеймса Адовасио,
раскопавшего каменную стенку в Мидоукрофте, и Тома Диллахью, первооткрывателя
Монте-Верде, – специалистов (по раскопкам каменных стенок), обладающих
большим опытом анализа спорных археологических находок.
Мельтцер и его коллеги обратили внимание на то, что
источником кварцитовых «орудий», обнаруженных во время раскопок, был слой
мягкой осадочной породы с включениями кварцитовых булыжников, расположенный в 300 футах выше на
отвесной стене утеса, возвышающегося над местом раскопок. Порывшись в кучах
камней поблизости, они нашли множество булыжников со сколами явно природного
происхождения, однако почти идентичных примитивным артефактам,
идентифицированным Фабио Паренти. С их точки зрения, булыжники, выпадавшие из
стены утеса в процессе выветривания, могли ударять другие, уже лежавшие на
земле, с достаточной силой, чтобы откалывать крупные куски, таким образом
копируя действие человека: соударение двух камней с целью получить один, с
острым режущим краем. Здесь мы сталкиваемся с точно такой же проблемой, какая
возникла перед Луисом Лики на раскопках стойбища Калико в Калифорнии.
Французский археолог и специалист по изготовлению каменных
орудий Жак Пелегрин сообщил на встрече в Педра Фурада, что простые «каменные
орудия», обнаруженные там, могли возникнуть при ударе одного камня о другой при
падении с высоты, но, по его оценке, вероятность такого события составляет
менее одного процента. Однако, по предположению Мельтцера, в кучах камней у
подножия Педра Фурада насчитывается не менее 10 миллионов булыжников, и в
данном случае огромное количество артефактов могло образоваться за период более
50 000 лет, пока происходило заполнение каменной стенки.
Что касается возраста Педра Фурада, Мельтцер и его коллеги
признают достоверность научных датировок и не видят свидетельств контаминации
анализируемого материала. Однако они утверждали, что «в таком, почти аридном,
климате лесные пожары являются очевидным природным источником древесного угля».
Если угли попросту задувались ветром под каменную стенку во время пожаров, то
остатки «очагов», по-видимому, существовали лишь в воображении исследователей.
