Однако обилие сходных деталей в легендах Старого и Нового Света лишь осложняет дело. Многие одинаковые элементы истории – например герой, построивший ковчег, на котором он спасается вместе со своей семьей и животными, – можно объяснить сходством мышления. Если два народа верили в то, что весь мир некогда подвергся опустошительному наводнению, они могли прийти к выводу, что выжившие были спасены благодаря строительству огромного судна. Гораздо труднее объяснить любопытные черты сходства в мелочах. Как известно, вскоре после окончания потопа Ной насадил виноградник, сделал вино и как следует напился (Бытие, 9.20 – 21). Майя Центральной Америки верили, что «четыреста сынов», переживших потоп (они превратились в рыб), наварили пульке и так напились, что воспарили на небеса, превратившись в звезды рассеянного скопления Плеяд.
   Как ни странно, Плеяды снова появляются в талмудической традиции иудаизма: в одном средневековом раввинском тексте утверждается, что Потоп произошел, когда Бог удалил две звезды из Плеяд и образовались дыры, через которые хлынули воды, текущие за небесной твердью. Логично предположить, что упоминание о Плеядах в легендах о Потопе Старого и Нового Света имеет под собой реальное астрономическое основание – к примеру, если наводнение в обоих случаях было вызвано кометой или метеоритом, который, при наблюдении с Земли, приближался к ней со стороны Плеяд. Однако никакая теория не может объяснить, почему мифические герои, пережившие библейское и центральноамериканское наводнение, ассоциировались с употреблением алкогольных напитков. Одно из возможных объяснений – распространение легенд в результате контактов между жителями Старого и Нового Света задолго до Колумба – выглядит маловероятным из-за отсутствия убедительных доказательств подобных контактов (см. «Вступление» в разделе «Путешественники и открытия»). Или эти легенды пришли на землю Америки вместе с предками индейцев во времена великого переселения? Но в таком случае миграция должна была предшествовать окончанию ледниковой эпохи, и у нас снова нет такого природного события, которое могло бы правдоподобно объяснить происхождение легенд.
   В настоящее время загадка истории о всемирном потопе остается неразгаданной даже с позиций катастрофизма. Однако в других отношениях катастрофизм продолжает успешно развиваться. Клаб и Нейпер объединились с другими британскими астрономами и учеными, основав новую школу мысли, известную как «логический катастрофизм», которая гармонично объединяет огромный массив данных, от гибели динозавров до таинственного взрыва над Подкаменной Тунгуской в 1908 году (см. «День, когда остановилось солнце?» в разделе «Глядя в небо»).
   Новая школа катастрофизма заметно отличается от всех прежних подходов. Она имеет дело только с силами и физическими объектами, которые поддаются определению – метеоритами, астероидами и фрагментами кометного вещества. Она не испытывает потребности в реорганизации Солнечной системы, наподобие той, которая была предложена в смелой модели планетарного катастрофизма, предложенной Иммануилом Великовским в 1950-х годах. И хотя она предусматривает возможность того, что целые цивилизации (например, как та, что процветала в некогда зеленой Сахаре) могут быть уничтожены катастрофами, идея о гибели целых континентов более не считается актуальной. Даже самые смелые авторы в наши дни не берутся за непосильную задачу «утопить» целый континент, хотя, называя Антарктиду прародиной погибшей цивилизации, некоторые из них пытаются петь старые песни на новый лад.
   Катастрофизм, несомненно, отстоял право на существование, однако им не следует пользоваться в качестве готового объяснения для каждой загадочной перемены в истории человечества. Цивилизация майя в Центральной Америке таинственным образом исчезла в IX в. н. э., и многие археологи с готовностью предлагали катастрофические причины этого исчезновения, такие, как ураганы и опустошительные наводнения. Сами индейцы майя твердо верили в систему «мировых эпох», каждая из которых заканчивалась гибелью мира от огня или воды. Однако их, по-видимому, постигла катастрофа совсем иного рода. Как ни иронично это звучит, главным фактором, предопределившим крушение культуры майя, был их собственный параноидный страх перед космическим катаклизмом.
   Отказавшись от суеверного ужаса перед природными катастрофами, мы тем не менее можем последовать примеру майя и проявлять разумную осторожность. Догматичное утверждение Лайеля «настоящее является ключом к прошлому» нужно скорректировать и рассматривать настоящее как ключ к прошлому… и будущему. В любом случае печальная участь многих древних культур и цивилизаций дает нам обильную пищу для размышлений.