Только массовые убийства могли на какое‑то время сдержать революцию – но, как только нарождались новые поколения и давление снова возрастало, революция начиналась вновь. Через 60 лет после сожжения Иерусалима явился новый мессия, которого звали Бар‑Кохба, «Сын Звезды», он поднял на восстание новые поколения и три года яростно сражался с римлянами. Легионы ещё раз прошли Палестину огнем и мечом, обратив полстраны в пустыню; Иудея на время затихла, и центр борьбы переместился в другие провинции.

В конце II века пришло время, когда Сжатие распространилось на западные области Империи, и в борьбу включились огромные массы крестьян в Галлии и Испании. Страдая от малоземелья, голода и ростовщической кабалы, крестьяне бросали свои наделы и уходили в отряды «разбойников». К галльским «разбойникам» присоединились бежавшие от тягот службы солдаты, многотысячные отряды повстанцев хозяйничали по всей Галлии и нападали на города. Новое Сжатие должно было породить новую грандиозную революцию, революцию, которая завершится победой христианского социализма. Эта революция началась в правление императора Коммода (180‑192 гг.). Долгие войны, беспорядки в провинциях, недобор налогов оборачивались для Рима пустой казной, и Коммод попытался вернуться к политике земельных конфискаций, проводившейся императорами I века. Знать сразу же попыталась убить императора – но неудачно; в ответ начались казни сенаторов, Коммод увеличил жалование солдатам и правил подобно Нерону и Домициану. В конце концов, император был задушен в своей спальне, и сенатские историки сделали всё, чтобы представить его сумасшедшим маньяком.

Однако знати не удалось вернуть власть. Так же как в 68‑69 годах, против нее выступили гвардейцы и стоявшие на границах армии; овладевший Римом полководец Септимий Север (193‑211 гг.) расправился с аристократией и провозгласил Коммода богом. Север и его сын Каракалла (211‑217 гг.) попытались исполнить требования провинциалов: они даровали римское гражданство всему населению Империи и дали всем право на получение земли после службы. Однако после убийства Каракаллы к власти снова пришла знать, а затем началось время дворцовых переворотов и военных мятежей, когда императоров, провозглашенных сенатом, через год‑другой сменяли императоры, поднятые на щитах солдатами. В конце концов, государство распалось, и в провинциях утвердились враждовавшие друг с другом «тираны»; всё погрузилось в хаос, границы Империи оказались открытыми, и в глубь страны хлынул поток варваров. Вместе с обитателями зарейнских лесов, германцами, на Рим устремились кочевники причерноморских степей, скифы и сарматы; это были одетые в броню всадники, пронзавшие врагов длинными копьями. Доселе непобедимые легионы не выдержали натиска новых противников, и волна нашествия затопила все Средиземноморье. Это была катастрофа, какой ещё не знал римский мир; многие цветущие города обратились в развалины; голод и разорение породили страшную чуму, которая царствовала среди руин, убивая тех, кто уцелел в войнах. Исполнилось пророчество Иисуса: «Восстанет народ на народ и царство на царство, и будут глады, и моры, и землетрясения…»