За
этими интеллектуальными мотивами стояло более эгоистичное желание производить
впечатление на обычных членов общества глубокими познаниями о небесных
светилах, которыми обладали жрецы-астрономы.
Археолог Юэн Маккай предпринял логичный шаг, попытавшись
определить местонахождение «штаб-квартиры» жрецов-астрономов. Он обратился за
возможными аналогиями к индейцам майя Центральной Америки (см. «Расцвет и
упадок культуры майя» в разделе «Пропавшие земли и катастрофы»), следуя
интерпретации городов майя как ритуальных центров, населенных лишь элитой
жрецов-астрономов. В поисках чего-то похожего в доисторической эпохе Маккай
изучал «хенджи» позднего неолита (2800-2200 гг. до н. э.). Хотя Стоунхендж
является наиболее известным из них, есть другие, более крупные экземпляры –
например Даррингтон Уоллс, всего лишь в двух милях от Стоунхенджа. В 1960-х
годах при археологических раскопках внутри нескольких «хенджей» в Южной Англии
были обнаружены деревянные круги, которые посчитали остатками храмовых
строений, и большое количество гончарных изделий с плоским дном, известных под
общим названием «рифленая посуда».
Маккай ухватился за эти «мега-хенджи», приняв их за искомые «центры
астрономической подготовки» – деревянные круги были остатками жилых помещений,
а «рифленая посуда» рассматривалась как особая принадлежность общественной
элиты. Для тех областей страны, где «мега-хенджи» отсутствовали, он
предположил, что для древних ученых были построены целые поселки с каменными
домами. Даже там, где не было никаких следов жилья, наличие жреческой элиты
устанавливалось по мегалитическим монументам, сохранившимся до наших дней. В
подтверждение своей аналогии с Центральной Америкой Маккай задавал вопрос: не
могут ли каменные круги быть архитектурно более грубыми, но в ритуальном
отношении такими же сложными эквивалентами храмов майя?
Том и Маккай выступили с важными тезисами, которые, при
достаточной поддержке, должны были привести археологов к переосмыслению их
представлений о доисторической Британии. Традиционно считалось, что люди жили
здесь небольшими общинами, элиту которых составляли местные вожди, а не
жрецы-астрономы.
Однако все их интерпретации столкнулись с жестким сопротивлением.
Вопрос о «мегалитическом ярде», по существу дела, решался с помощью статистики,
и математик Дуглас Хегг выступал здесь на переднем фронте. Пользуясь
статистическими методами, разработанными после публикации книг Александра Тома,
Хегг доказал с большой степенью вероятности, что каменные крути и другие
мегалитические монументы действительно конструировались с использованием
базовой единицы измерения. Однако Том переоценил степень стандартизации. Хегг
обнаружил «мало свидетельств в пользу очень точной единицы измерения… с
погрешностью не более одного процента». Поставив под вопрос возможность
существования «штаб-квартиры», выпускающей шесты стандартного размера для
планировки каменных кругов, Хегг пришел к выводу, что наиболее вероятная
единица измерения с погрешностью в пределах нескольких процентов от средней
величины была связана с человеческим телом – возможно, с длиной шага. В таком
случае идея «штаб-квартиры» теряла свою актуальность.
Результаты исследования планировки мегалитических монументов
были не столь однозначными. Стало ясно, что никакой статистический анализ не
сможет доказать вероятность использования сложных геометрических концепций при
строительстве. Однако эксперимент, проведенный доктором Иеном Энджелом из
Лондонского университета, продемонстрировал, что все схемы планировки каменных
кругов могут быть составлены с использованием деревянных колышков и веревок,
без каких-либо абстрактных математических расчетов. Существенный изъян в
научном подходе Александра Тома заключался в том, что он был склонен изучать
мегалитические памятники как «строительные чертежи», а не монументы,
воздвигнутые в особых местах. При изучении кладки каменных кругов становится
ясно, что во многих случаях строителям приходилось работать на неровной
поверхности. Для того, чтобы создать иллюзию совершенной геометрической формы
внутри круга камней, они слегка изгибали его очертания. Поэтому скорее всего
визуальные эффекты играли более важную роль, чем геометрия.
Но основную часть теорий Тома и Маккая все же составляют
астрономические и археологические аргументы. Существовала ли на самом деле сеть
мегалитических солнечных и лунных обсерваторий, укомплектованная
жрецами-астрономами, которые жили в относительной роскоши, получая все
необходимое от благодарных земледельцев?
Повторный анализ данных Александра Тома, проведенный Дугласом
Хеггом, подтверждает наличие солнечных ориентировок; в статистическом отношении
наиболее убедительно для каменных кругов и рядов выглядят соответствия с летним
и зимним солнцестоянием. Те же признаки по отношению к точкам равноденствия
выражены слабее, и гипотеза о разделении года на восемь равных частей плохо
подкрепляется вещественными доказательствами. Что касается наблюдений за
движением Луны, здесь дела обстоят еще хуже:
