пышностью, в

сопровождении народа, вымазанного лазурью и в его пышном головном уборе. Затем

его приводили к

круглому возвышению, которое было местом принесения жертв. Жрец и его служители

мазали этот камень в

голубой цвет и изгоняли демона, очищая храм. Чаки брали несчастного, которого

приносили в жертву, с

большой поспешностью клали его спиной на этот камень и хватали его за руки и за

ноги все четыре, Так что

его перегибали пополам. Тогда након-палач подходил с каменным ножом и наносил

ему с большим

искусством и жестокостью рану между ребра-

       ми левого бока, ниже соска, и тотчас помогал ножу рукой. Рука схватывала

сердце, как яростный тигр,

и вырывала его живым. Затем он на блюде подавал его жрецу, который очень быстро

шел и мазал лица идолам

этой свежей кровью.

       В других случаях это жертвоприношение совершали на камне наверху лестниц

храма и тогда

сбрасывали тело уже мертвое, чтобы оно .скатилось по ступенькам. Его брали внизу

служители и сдирали всю

кожу целиком, кроме рук и ног, и жрец, раздевшись догола, окутывался этой кожей.

Остальные танцевали с

ним, и было это для них делом очень торжественным.

       Этих принесенных в жертву сообща они имели обычай погребать во дворе

храма или иначе съедали,

разделив среди тех, кто заслужил, и между сеньорами, а руки, ноги и голова

принадлежали жрецу и

служителям. Этих принесенных в жертву они считали святыми. Если они были рабами,

взятыми в плен на

войне, их сеньор брал кости, чтобы извлекать во время танцев как трофей в знак

победы.

       В других- случаях они бросали живых людей в колодец Чичен-Ицы, полагая,

что они выйдут на

третий день, хотя они никогда более не появлялись.

       Эти люди крайне боялись смерти, и это они обнаруживали во всех служениях,

которые они совершали

своим богам и которые были не для другой цели и не ради другого дела, а только

чтобы они даровали им

здоровье, жизнь и пищу. Но когда приходила смерть, нужно было видеть сожаление и

плач их по своим

покойникам и общую печаль, которую это им причиняло. Они оплакивали их днем, а

ночью с громкими и

очень горестными криками, и пе-

       чально было слышать их. Они ходили удивительно грустными много дней;

соблюдали воздержание и

посты по покойному, особенно муж или жена, и говорили, что его унес дьявол, ибо

они думали, что от него

приходит к ним все дурное и особенно смерть.

       Умерших они завертывали в саван, набивая им рот размолотой кукурузой,

которая служит им пищей

и питьем и которую они называют к'ойем, и с ней несколько камешков, из тех, что

они употребляют как

монеты, чтобы в другой жизни у них не было недостатка в пище.

       Они погребали [умерших] внутри своих домов или позади их, помещая им в

могилу несколько своих

идолов: если это был жрец, то несколько книг, если колдун, то его колдовские

камни и снаряжение. Обычно

они покидали дом и оставляли его необитаемым после погребения. Иначе было, когда

в нем жило много

людей, в чьем обществе они отчасти теряли страх, который вызывал в них мертвец.

       Что до сеньоров и людей очень значительных, они сжигали их тела, клали